О.В. Сазонов «Аптеки в Козлове».

22 ноября 1701 года Петр I издал Указ «О заведении в Москве вновь осьми аптек с тем, чтоб в них никаких вин не было продаваемо; о введении оных Посольскому приказу и об уничтожении зелейных лавок». Указом Петра I от 14 августа 1721 г. «Об учреждении в городах аптек под смотрением Медицинской Коллегии, о вспоможении приискивающим медикаменты в Губерниях, и о бытии под надзором помянутой Коллегии гошпиталям» было разрешено учреждать вольные аптеки в Петербурге и губернских городах, а Указом императрицы Анны Иоанновны от 5 декабря 1739 г. - в провинциях: «поведено будет в прочих нужнейших провинциях или городах там, которые пожелают на своем коште аптеки заводить... то по разсуждению Медицинской Канцелярии, народу от того, особливо при случающихся поветривающихся болезней, немалая польза происходить может...».

В 1836 г. был издан новый Аптекарский устав, просуществовавший с некоторыми изменениями и дополнениями до 1917 года. Устав вошел в XIII том Свода законов Российской империи как часть Врачебного устава и переиздавался в 1857, 1892, 1905 годах: «Аптеки разрешалось учреждать как в столицах, так и во всех городах и местечках Империи всякому кто пожелает, но с тем, чтобы учредитель или содержатель, буде сам намерен управлять аптекой, а в противном случае избранный им управляющий, имели по испытании в Фармацевтической науке звания аптекаря или провизора и были не моложе двадцати пяти лет от роду». Устав определил устройство аптек: «чтобы как для хранения материалов, так и для приготовления и отпуска медикаментов, находились в ней особые отделения. Почему при аптеке надлежит иметь: а) комнату рецептурную; б) другую материальную, расположенную так чтобы ни сырость, ни излишняя теплота не могли изменять качества хранящихся в ней материалов и медикаментов; в) кокторию и лабораторию, которые, впрочем могут быть помещены и вместе; г) сухой подвал; д) ледник и е) сушильню для врачебных растений и приличное сухое место для хранения трав, цветов, корок, корней и т.п.»

8 июня 1864 г. правительством были утверждены первые правила открытия аптек (Циркуляр Министерства внутренних дел № 5335). Были установлены нормы числа жителей, количества рецептов и денежного оборота на одну аптеку. Согласно этим правилам, на каждую аптеку в столице должно было приходиться 12 тысяч жителей, 24 тысяч номеров рецептов в год и 14 тысяч руб. денежного оборота. Для губернских городов эти нормативы составляли 10 тысяч жителей, 12 тысяч номеров рецептов и 7 тысяч руб. товарооборота. Для уездных городов, нормативы составляли 5 тысяч жителей и 6 тысяч номеров рецептов. Для сельских аптек в расчет принималось только расстояние между аптеками, оно должно было быть не менее 15 верст. 

Кроме того, открыть аптеку мог лишь человек, имеющий степень провизора и достигший 25-летнего возраста. Для получения звания провизора аптекарские помощ­ники должны были проработать не менее 3 лет в нор­мальной аптеке, прослушать в Медико-хирургической Ака­демии или университете 2-летний курс лекций по минера­логии, ботанике, зоологии, физике, химии, общей фарма­ции, фармакологии, сдать экзамены по вышеперечислен­ным дисциплинам и практическим навыкам. Экзамены заключались в проведении в присутствии экзаменаторов судебно-химического исследования, изготовлении двух химико-фармацевтических препаратов, оказании первой доврачебной помощи. Продавались лекарства по специально утвержденной правительством таксе, которая ежегодно претерпевала изменения. С ростом города и увеличением населения, вступало в действие положение, при котором можно было открывать еще одну аптеку, но при условии, что число рецептов начинает превышать разрешенное нормой. Расширялся штат аптек, введением должности помощника аптекаря. Помощник должен был проработать не менее 3 лет учеником при аптеке и сдать установленные экзамены. 

Из Российского медицинского списка за 1864 год известно, что в этом году в Козлове существовала вольная аптека провизора Константина (Фердинанда) Константиновича Арнольди. Однако, эта аптека, скорее всего, существовала и ранее, в доме Арнольди.  

№ 622. 19 апреля 1849 г.

В тамбовскую губернскую строительную комиссию.

Исправляющего должность Козловского городничего рапорт.

Имею честь представить при сем в оную губернскую строительную комиссию две купчии крепости план фасада на вновь предполагаемую постройку каменных дома и флигеля провизором Фердинандом Константиновичем Арнольди покорнейше прошу о разрешении постройки (дома) и флигеля Арнольди сделать начальственное распоряжения  вследствие удостоверенным указанным предписанием.

Исправляющий должность Козловского городничего частный пристав Лебединской

№ 1752 апреля 13 дня 1849 г.

Дом предполагался к постройке во 2-й части Козлова в 12 квартале по № 2, на Московской (Советской) улице между улицами Выводной (Полтавской) и Архангельской (Украинской).

В 1865 году в Козлове разрешено открыть 2-ю вольную аптеку провизору Генцельту. 

В 1867 году в Козлове разрешено открыть 3-ю вольную аптеку провизору Федору Федоровичу Киммелю. 26 июня 1872 года умер провизор Ф. Ф. Киммель, в возрасте 37 лет, от чахотки 28 июня погребен на Крестовоздвиженском кладбище.

В 1872 году вместо аптеки провизора Генцельта (2-я) – аптека провизора Николая Ивановича Бульона.

В 1873 году вместо аптеки провизора Киммеля (3-я) – аптека провизора Петра Дмитриевича Викторова, управляющий провизор Позднышев. 

В 1878 году вместо аптеки провизора П.Д. Викторова (3-я) – аптека провизора Николая Михайловича Крупенникова.

В 1881 году 1-я аптека наследников провизора Арнольди. (Митрофан Константинович (Фердинандович) Арнольди и его сестра Елена Константиновна Верещагина - урожденная Арнольди). В российском медицинском списке числится с 1867 по 1894 год: Арнольди Митрофан Фердинандович 1843 г.р., лекарь, в 1865 г. окончил курс медицинских наук, Председатель Правления Общества взаимного кредита и П. М. С. Козлов, Тамбовской губ.,

Аптекой временно заведует под наблюдением врача аптекарский помощник.

В 1882 году вместо аптеки наследников провизора Арнольди (1-я) – аптека Аптекарских помощников Николая Михайловича Новикова и Петра Арсениевича Николаева.

Управляющий провизор Павел Андреевич Байкин. В 1894 году управляющий провизор Николай Николаевич Радченко. В 1896 году управляющий провизор Иосиф Викентьевич Михайловский. В 1905 году управляющий Вацлав Болеславович Вишоваты. В 1908 году управляющий провизор Э. А. Земляницкий.

С 1909 года - Аптекарского помощника Николая Михайловича Новикова и провизора Гирша Евзелева Шмерлинга. Рассказывая об аптеках г. Козлова, нельзя обойти вниманием воспоминания сына провизора Григория (Гирша) Шмерлинга - Владимира Шмерлинга, хотя по его же словам: «Мое же свидетельство, к сожалению, и очень приблизительно, и поверхностно. Ведь для меня все это, как воспоминания детства». Итак, В.Г. Шмерлинг пишет мичуринскому краеведу И.С. Никулину: «Отец мой умер 22-го июня 1941 (за час или два до начала войны). В 1945 году после возвращения из армии в Москву я разбирал его бумаги. Почти все не представляло для меня интереса. Сохранил только его диплом на звание провизора (Харьковский университет), снимок аптеки (внутренний вид и служащие на рабочих местах)… В материалах же, связанных с аптекой, меня поразило то, что всюду в годовых расчетах фигурировала фамилия Верещагиных, как правомочных владельцев аптеки. Это же прочел я в какой то купчей, которую не счел нужным сохранить. Так же стало ясно, что в отличии от Верещагиных - Шмерлинг и Новиков получали не только свою часть дохода, как совладельцы, но и жалование - отец, как управляющий, Новиков тоже, как служащий. Только позже, когда я заинтересовался биографией братьев Верещагиных, мне удалось более конкретно установить их связь со старой Козловской аптекой. Оказывается, их мать - Елена Константиновна Верещагина. - урожденная Арнольди. Она и ее брат Митрофан - получили аптеку по наследству. Старую аптеку основал дед, или даже прадед Верещагиных, со стороны матери. Елена Константиновна Верещагина по происхождению была немкой… Предок Арнольди был первым основателем аптечного дела в Козлове. Когда отец связал свою жизнь с Козловом - аптека уже носила название «Старой». Отец, как совладелец заменил Петра Арсеньевича Николаева - (примерно в 1895-1898 г.г.)… («Старая» аптека - Николая Михайловича Новикова и провизора Гирша Шмуиловича Шмерлинг, Московская улица дом Полянского (здание администрации г. Мичуринска, ул. Советская № 291 аптека № 29 О.С.). А вот записи из дневника Николая Андреевича Верещагина за 1894г. 1) 10 декабря: Приехали Оля, Леля, Володя, Дядя Митрофан очень плох 2) 11 декабря д. Митрофан скончался в 6 утра, тихо - без мучений. Агония длилась с 1 часу ночи. Он родился 23 ноября 1843 г. Я слышал, что Митрофан Константинович был очень образованным человеком, большим знатоком природы. «Старая аптека». Как известно, это название имели право присваивать себе только те заведения (торговые и др.) которые насчитывали уже более, чем столетие существований. Так что к концу 19-го века «Старая» аптека уже более чем сто лет существовала в Козлове. Ее начало надо отнести, по крайней мере, к концу (а еще вернее), к середине 18-го века! Во всяком случае, она была в городе задолго до проведения железной дороги. Теперь об Арнольди. Брат и сестра имели одинаковые имущественные права. Имел ли Митрофан Константинович фармацевтическое образование - мне не удалось установить. Всем служащим «Старой» аптеки полагался обед и на эти обеды стремились попасть и знатные гости, так как обеды в аптека славились необычными блюдами и напитками их разных трав и ягод. Арнольди дружили с семьей аптекаря Зиберта (вторая по времени аптека в Козлове) и обе эти семьи постоянно общались с семьей Дюльно - владельца садового питомника. Их сближал интерес к ботанике и садоводству. Старая аптека в большом количестве заготавливала лекарственные растения. Душой этого был Митрофан Арнольди и княгиня Кугушева, которая увлекалась аптечным делом. Не случайно из семьи Арнольди вышел крупный советский ученый, наш земляк - сын Митрофана Константиновича - Владимир Митрофанович Арнольди, который есть даже в Энциклопедическом словаре (в трех томах): «Арнольди Владимир Митрофанович (1871-1924) русский ботаник - морфолог, проф.Харьковского (1909-19) и Московского (1922-24) университетов. Основные работы по морфологии голосеменных растений и по зеленым водорослям». Надо надеяться, что материалы о жизни и деятельности крупнейшего гидроботаника имеются в Московском университете имени М.В. Ломоносова и ими заинтересуются мичуринские краеведы... Ведь это все как то расширяет наш мичуринский горизонт. С Верещагиными «Старая» аптека была связана и через Николая Михайловича Новикова. Елена Константиновна («вдова майора») рано овдовела и после смерти мужа она связана свою судьбу с Николаем Михайловичем, который до того, как стал совладельцем, долгое время служил в аптеке аптекарским помощником. Гражданский брак Е.К. и Н.М. продолжался долгие годы. Они жили в одном доме, одной семьей, на Московской улице (с балконом который нависал над головами прохожих). Об этом браке все знали, но он по тогдашним причинам - не афишировался... Также вспомнился рассказ об ужасной чуме, которая буквально опустошила Козлов, примерно, в шестидесятых годах восемнадцатого века. Именно вскоре после чумы в Козлове была открыта аптека, которой в последствии было присвоено название: «Старая козловская аптека». Вспоминать мне трудно. Старую аптеку в доме купца второй гильдии Умрихина Димитрия Ивановича вспоминаю только по рассказам родных. Очень тесно. Негде было поставить кровать для дежурного по ночам. Аптека работала круглосуточно. И ночным дежурствам придавалось большое значение. В Старую аптеку многие специально приезжали ночью. Ведь многие поезда приходили на ст. Козлов ночью. Были поезда, которые стояли в Козлове по два-три часа. Ночью или на рассвете, тот, кто приехал за лекарством, мог вернуться обратно. Не только в аптеке, но и в квартире провизора стены были увешены пучками высушенных пахучих трав. Все было заставлено мешочками, банками. Отец рассказывал, что в те далекие от нас годы, аптеке приходилось выдерживать конкуренцию со знахарями, открыто продевавшими лекарства и «от лихорадки», и «от живота». Как сильнодействующее средство от самых разных болезней продавали такое «лекарство», как настой крепкой водки на спичках. Как только ни величали водку: и «живая вода», и «белый кофе». Водку настаивали на полыни, смешивали с яичным белком. С такой водочной фармакологией Старая аптека боролась прежде всего широким ассортиментом лекарственных растений. Многие козловцы тогда с презрением относились к пилюлям и микстурам, но уважали настои, отвары и экстракты из почек цветов, листьев. Особенно доверяли тому, что приготовлялось на спирту. И чай. В «Старой» аптеке продавались целебные чайные смеси, которые были в Козлове очень популярны. Иван Михайлович Новиков, шутя, называл себя чаеторговцем. Целые поколения крестьян из окрестных сел, как дополнительным промыслом, занимались сбором разных трав и растений для «Старой» аптеки. Этим не гнушались и многие сельские и городские учителя. И с отцом, начиная с ранней весны, интересно было бродить по полям. Обычно мы шли в сторону Хоботова. Отец то сдунет цветочную пыль, то разомнет какие-то молоденькие листочки, поднесет к носу, то предложит мне пожевать какую-то травку и тут же спрашивает: «Что напоминает по вкусу?». При этом отец будто разговаривал сам с собой, громко и наставительно произнося певучие латинские названия, которые я никогда не мог запомнить. С трудом, и только по настоянию врачей, внедрялись многие болеутоляющие средства. Только за скипидар и камфару не приходилось агитировать. Все что можно было втирать и распирать пользовалось доверием. Фармацевты, отпускавшие мази, тут же наглядно показывали какими движениями лучше всего производить эти массажные «манипуляции». Из дома Умрихина в 1912 году (а может быть и в 1913-м) «Старая» аптека переехала в новый дом, выстроенный купцом мануфактуристом Полянским на той же Московской улице. Торжество открытия «Старой» аптеки в новом помещении было ознаменовано перенесением обновленной вывески с дома Умрихина на дом Полянского (у входа с угла). Вывеска была небольшая, но позолоченные буквы на черном фоне были отчетливо видны и с противоположной стороны Московской улицы. Так как перевод «Старой» аптеки в новое помещение был осуществлен главным образом по инициативе отца, я позволю себе сообщить о нем ряд сведений… В аптеку он поступил еще мальчиком. Начал с того, что мыл посуду. Учился в классической гимназии и так как семья нуждалась, одновременно подрабатывал в одной из аптек городе Витебска. Окончил гимназию и продолжал служить в аптеке.. Как раз тогда в Париже открылась первая всемирная выставка. Родные, друзья, знакомые собрали средства и любознательный мальчишка в 1889 году из Витебска отправился в Париж. Там он прожил несколько месяцев. Чтобы заработать на обратный путь, пришлось поступить в аптеку. Хорошее знание латыни и греческого языка помогало отцу быстро усваивать иностранные языки. Он знал французский, слабо итальянский, свободно-немецкий. После поездки в Париж, отец почти ежегодно выезжал за границу. В летний сезон курортные аптеки расширяли свой штат. Особенно ценились фармацевты, знавшие по несколько языков. На курортах было полно и приезжавших из России. Отец нанимался на сезон. Служил в аптеках курортных городов Кольберга, Висбадена... А после этого не всегда легко было устроиться не старое место. Поэтому ему пришлось переменить много аптек в городах Витебске, Смоленске, Томске, Иркутске, пока он надолго обосновался городе Юрьеве (Дерпт), ныне Тарту. В Юрьеве он работал в химико-фармацевтической лаборатории, посещал вольнослушателем Университет, где изучал химию. Звание провизора он получил, сдав экзамены в Харьковском Университете в 1897 году. К этому времени по совету и при помощи своей сестры, вышедшей замуж за С.Р. Веллера, проживавшего в Козлове, он вступил на правах совладельца в управление Козловской «Старой» аптеки….Смутно помню я рассказ о том, как Козлов посетил сам Далай-Лама. В Старой аптеке он провел несколько часов. Ему подарили целый набор лекарственных растений, а он потом в ответ прислал из Тибета подарки Новикову и Шмерлинг. И еще из истории «Старой» аптеки. Когда болезнь настигла Льва Николаевича Толстого в Астапово, лекарства для больного заказывались в Старой Козловской аптеке. Начальник станции Астапово Озолин был давнишним пациентом и большим другом К.А. Верещагина. И это было сделано по его совету. Провизор Шмерлинг сам готовил эти лекарства для Толстого. Их сразу же отвозили в Астапово. У отца долгие годы хранился соответствующий рецепт и даже несколько пузырьков, предназначенных для Л.Н. Толстого, которые так и остались невостребованными. Об этом мне рассказывал доктор Ханелесс, который выезжал хоронить Толстого и отвез в Ясную поляну венок от козловцев. Там д-р Ханелесс познакомился и завел переписку с личным врачом великого писателя Душаном Маковецким. ... Традиции Арнольди, дружба с замечательными братьями Верещагиными, полное согласие и понимание со стороны компаньона – опытного фармацевта Новикова помогло осуществить создание в Козлове образцовой, для того времени, аптеки. Ее нужды были учтены строителями. Аптека получила необходимые подсобные помещения, сухие подвалы. Оборудование аптеки было на уровне лучших столичных аптек. Светлая мебель, большой торговый зал; сверкали белизной фарфоровые банки. В окнах переливались красивые традиционные шары, привлекавшие детвору. А главное - обилие лекарств! Во время летней работы на курортах Германии отец подружился со многими химиками и фармацевтами, которые потом служили в знаменитой фирме Бауэра. Отец лично побывал не предприятиях Бауэра в городе Леверкузен. В Козлов стали приходить прейскуранты и образцы новых лекарств, вырабатываемых этой фирмой, а потом и других иностранных фирм. Отец получал фармацевтические журналы из разных стран мира. При заказах он всегда советовался с Константином Андреевичем Верещагиным, который тоже с жадностью следил за всеми новыми лекарственными средствами. Не раз из Козлова, на основании практики козловских врачей, посылались отзывы на новые лекарства и в Леверкузен, и в другие города и фирмы. И из Козлова отец почти ежегодно ездил за границу. Летом 1914 года мы жили на границе Италии и Австрии в курортном городе Левико. Когда началась война, отец за сутки до ее объявления успел в телячьем вагоне проскочить в Россию. Я же с матерью выехали на сутки позже. Объявление войны застало нас в Берлине. Мы, как и другие русские подданные, возвращавшиеся с курортов, были объявлены военнопленными. В это трудное время нам помогали такие люди, как Анатолий Дуров, которого хорошо знал Козлов по гастролям и часто бывал в Старой аптеке, и известный адвокат Каробчевский. Узнав, что мальчик, страдавший коклюшем - из города Козлова, он сразу же вспомнил имя своего друга, знаменитого Плевако. Когда отец вернулся в Козлов, в «Козловской газете» 10-го августа 1914 года в номере 95-м была опубликовала беседа с отцом о том, что ему пришлось пережить при возвращении в Россию. Статья называлась: «Козловец в Германии»: «На днях нам пришлось беседовать с известным в широких слоях нашей публики драгистом г. Ш., которому пришлось на себе испытать все прелести немецкой «культуры». Я с матерью вернулся в Козлов зимой 1915 года, при первом обмене пленных. Это я уже хорошо помню. На Козловском вокзале нам была устроена пышная встреча. Среди встречавших был и Иван Владимирович Мичурин. Он подарил мне нарядную корзинку полную красивых яблок. Но все это уже отвлечение от темы. Аптека. Всех посетителей поражала чистота. Много было приезжих, особенно в базарные дни. В аптеке никто не грыз семечек. Ожидавшие лекарства между собой говорили полушепотом. Те, кто переступал порог аптеки, словно приобщались к какому то таинству. К людям в белых халатах относились с уважением. Громко звучал только голос фармацевта выдававшего лекарства. Среди посетителей аптеки было много неграмотных. Фармацевт громко объяснял, как принимать лекарства. Все время звучали фразы с повторяющимися «ложками»: столовая, чайная, десертная. Существовал порядок, по которому каждый принимавший из рук фармацевта лекарство, должен был повторить, как его принимать. Ритм работы аптеки часто нарушали несчастные случаи. Аптека была так расположена, что в нее обращались как ныне обращаются в скорую помощь. То лошади понесли, разбилась красавица Кожевникова; то кто-то подавился семечком подсолнуха; ревнивая женщина уколола свою соперницу шляпной булавкой. Мальчишки прибегали с просьбой вытащить занозу. В том же доме Полянского, рядом с аптекой помещалась «монополька-казёнка». Благодаря этому соседству возникали скандалы, кончавшиеся поножовщиной. Между монополькой и аптекой - парикмахерская Зотова. Волей неволей, а фармацевтам часто приходилось выполнять роль, по крайней мере, фельдшера. Так же мешало и не гармонировало с аптекой соседство (со стороны двора) с махорочной фабрикой. Но так или иначе, Старая козловская аптека стала одной из достопримечательностей города, так же как вокзал и здание Коммерческого училища. Козловские домовладельцы неблагожелательно относились к химическим лабораториям: то взрыв, то пожар. Но Семен Романович Веллер, как инженер-технолог и родственник, охотно выделил отцу помещение для химической лаборатории в своем доме № 11 по Московской улице. В этой лаборатории, между прочим, была разгадана тайна запатентованного сахарина. Эта заслуга принадлежала одному из сыновей Веллера. В этой лаборатории изготовлялись и смеси для фейерверков, которые пользовались в Козлове большим успехом. Они устраивались не только в городском саду, но и на Московской улице, на углу у Старой аптеки. При этом вся улица была запружена народом. Главным распорядителем бывал Новиков, а фейерверк запускал отец и другие фармацевты Старой аптеки. В химической лаборатории производились «опыты» и с лампадным маслом. В него добавлялись какие-то пахучие вещества и оно после этого приобретало заманчивое название «галлиполийского». Вот в эту лабораторию на Московской улице постоянно приходил Иван Владимирович Мичурин. Он часами следил за работой доморощенных химиков. Мичурин очень дружил с Семеном Веллером, а через него у Ивана Владимировича установилась и дружеское общение с провизором Шмерлингом. Мичурина привлекали стеклодувные работы, на которые отец был большой мастер с юношеских лет. Мичурина интересовали всевозможные аппараты для перегонки и получения экстрактов, способы получения отваров и настоек из лекарственных растений. Кроме того, он пользовался восстановителем для волос, который отец приготовлял по своему рецепту. Когда я писал книгу об И.В. Мичурине, я просмотрел и бумаги отца. Нашел вырезку без начала и конца из какой то местной газеты. Там было сказано: «В лаборатории копошится химик-гном, что-то составляющий, разливающий, процеживающий». После переезда «Старой» аптеки в дом Полянского, отец и свои химические опыты перенес в более просторное помещение, оставив старую лабораторию Веллеру. Мичурин по-прежнему часто посещал Семена Романовича, приходил к нему поделиться своими раздумьями, всегда обращался к нему, когда нуждался в знании английского языка, приходил и просто поговорить по душам. Старую же аптеку он посещал только по делу. Иван Владимирович никогда никого не любил отрывать от работы. Ему и работники аптечного труда нравились тем, что они ценят время. А «время» было как бы второй специальностью Ивана Владимировича. Когда-то в течение многих лет он следил за настенными часами Арнольди. Они обладали замечательным музыкальным звоном. Потом они некоторое время висели в небольшом кабинетике при аптеке. Как-то нарушился их бой. Несколько раз вызывали часовщика Мела. Ну, а потом сам Иван Владимирович вызвался посмотреть своего «старого пациента»; повозился и после этого снова часы много лет подряд звучали без перебоя. Кроме того, личные часы Семена Веллера, отца, Ивана Михайловича Новикова и других фармацевтов аптеки чинил Мичурин. Когда в 1928 году я приехал в Козлов и встретился с Иваном Владимировичем, он первым делом достал большие карманные часы и сказал: - Веллер уехал, а часы остались у меня. Уж десять лет я их ежедневно завожу. Иван Владимирович настаивал, чтобы эти часы я взял себе, но я решительно отказался и предложил Ивану Владимировичу оставить их на память о своем старом друге. Отец одним из первых в Козлове стал обладателем пишущей машинки, не то фирмы Ремингтон, не то Ундервуд. Эта пишущая машинка стояла на отдельном столике в его кабинете при аптеке. Отец сам на ней печатал, как заправская машинистка. Это тогда многих удивляло. А Мичурина интересовала сама машинка. Как то само собой получилось, что именно он и только он ее ремонтировал, смазывал. Бывая в «Старой» аптеке, Иван Владимирович любил просматривать прейскуранты и проспекты, которые в изобилии получала Старая аптека. Он и из них извлекал себе что-то полезное. Не раз отец помогал Ивану Владимировичу в его переписке, когда он обращался с заказами в садоводческие хозяйства Франции или Италии. То, что Иван Владимирович Мичурин так тесно был связан со Старой аптекой можно считать знаменательной страницей истории аптечного дела в Козлове-Мичуринске. Ведь Иван Владимирович был не только создателем новых сортов растений, он всегда ратовал за внедрение и распространение и многих старья ценнейших сортов забытых малоизвестных; в том числе он проявлял особый интерес к лекарственным растениям, целебным свойствам того, что растет, цветет и благоухает. Собеседники Мичурина должны помнить, как живо интересовался он отечественной народной медициной и даже хорошо знал особенности такой медицины, как тибетская. ... Как-то Семен Романович Веллер пожаловался Ивану Владимировичу, что у него что-то не в порядке с почками или с печенью. Иван Владимирович настойчиво посоветовал ему пройти курс лимонного лечения, каждый день выпивать через трубочку сок нескольких лимонов, постепенно доведя их до десятка в день. Веллер не любил обращаться к врачам, а Мичурина послушался. Курс лечения закончился полной победой. На Веллера это произвело большое впечатление. Он с охотой рассказывал, как помогли ему лимоны. И вскоре примеру Веллера последовали и другие козловцы, нуждавшиеся в таком лечении. Это учла и Старая аптека. На ее адрес из Италии стали приходить ящики отборных лимонов. Да, аптека торговала лимонами, бесперебойно в течение нескольких лет. В Козлове стала популярной и лимонная вода с добавлением меда. Почему-то считалось, что такой напиток предохраняет и от желудочных заболеваний. Сколько написано о руках хирурга. А здесь позволительно сказать несколько слов о руках химика и фармацевта, о многих профессиональных навыках. Даже в бытовом плане мой отец не мог понять, как это люди так часто бьют, роняют, «кокают» посуду. Раз в руках стекло или фарфор - помни об этом! Знай что несешь, не перегружай себя, не ставь посуду на край; во время любой работы, сразу же любой предмет ставь на место. Быстрота только мобилизует внимательность. Порядок. Этикетаж. Даты. Мне кажется, что больше всего на свете отец любил банки с притертой пробкой. Мне вспоминаются темные, пузатенькие, четырехугольные баночки с притертой пробкой, в которых в Старой аптеке отпускался йод. При выборе аптечной посуды, отец всегда учитывал ее устойчивость. Каждой группе лекарств соответствовали гофрированные бумажные колпачки определенного цвета. Иногда пузырек получал даже два колпачка, первый из пергамента, второй бумажный. Сигнатурки были длинные, как шлейфы. А почерк на них удовлетворил бы самого педантичного учителя чистописания. Отец не стеснялся отчитывать врачей за почерковую скороговорку. Он всегда ставил в пример другим врачам рецепты братьев Верещагиных, которые отличались ясностью и разборчивостью. Внешнему оформлению лекарств уделялось большое внимание. Идеальный и строгий порядок хранения лекарств. Белизна халатов. Аптека — храм медицины…Когда мы переехали из Козлова в Москву, отец в 1920-22 г. был заместителем заведующего Химико-экспортного бюро Комитета по Внешней торговле при Президиуме ВСНХ. При этом он опирался на свои давнишние знания европейского рынка медикаментов. А потом его поразила болезнь Паркинсона. Но, еще в первые годы, когда по временам он себя чувствовал лучше, он возвращался к любимой работе. Атмосфера аптеки была для него целебна. У меня сохранился отзыв, выданный ему в 1924 году в Кускове (под Москвой). Там сказано: «Будучи старым опытным работником, прекрасно знающим свое дело, он за время совместной с ним работы обнаруживал исключительную быстроту работы в аптечной технике». А ведь уже тогда у отца начинали дрожать руки. Быстрота и внимательность. Организация рабочего места и культура осмысленного движения, даже когда оно доведено до автоматизма. Самый удивительный глазомер только тогда ценен, когда он каждым раз строго подтверждается чувствительнейшими весами. В Козлове врачи и больные знали: хочешь получить лекарства побыстрей, обращайся в Старую аптеку. Это влияло и на работу других, более молодых аптек. Еще до революции в Старой аптеке был произведен хронометраж приготовления основных лекарств. Было учтено и время на фильтрование, и время на растворение. При этом указывался и размер воронок и др. Я помню такие записи. В аптеке, в кабинетике, даже кажется мне на том самом столике, где стояла пишущая машинка, лежала толстая тетрадь. Одна из таких тетрадей, каким-то образом переехала с нами в Москву. Жаль что она исчезла. В этой тетради, наряду со специальными записями, Новиков писал отцу какие-то напоминания, отец - Новикову. В эту тетрадь писал каждый работавший в аптеке. О чем-то напоминали, обращали внимание, а иногда в эту же тетрадь писали и те, кому не удалось застать Новикова или Шмерлинга на работе. То д-р Ханелесс напоминал о бенефисе актера; он же писал о цветах, которые нужно кому-то преподнести. Николай Андреевич Верещагин приглашал не забыть придти вечером к Косте, где он будет читать одну из глав «Илиады»... После Октябрьской революции Старой аптеке было присвоено название: Первая советская аптека. Отец служил в ней до самого отъезда из Козлова в октябре 1919 года... 20 ноября 1968 г.».

В 1890 году вместо аптеки провизора Николая Михайловича Крупенникова (3-я) – аптека  купеческой вдовы Александры Васильевны Мандрыкиной. (1890-1900?). Управляющий провизор Николай Михайлович Крупенников.

В 1892 году вместо аптеки провизора Н.И. Бульона (2-я) – аптека провизора Карла Федоровича Зиберта. 

В 1905 году вместо аптеки провизора К.Ф. Зиберта (2-я) – аптека жены провизора, а затем вдовы, Эммелины Федоровны Зиберт, управляющий провизор Василий Константинович Кронстрем. В 1907 году управляющий провизор Э.Фишер. В 1908 году управляющий провизор Aнтон Казимирович Гритц. В 1909 году управляющий провизор Франц Францевич Кавстеклис. В 1914 году управляющий провизор Иван Казимирович Шляжас. Находилась на Московской (Советской) улице в доме Воробкова.

Из Козловской газеты за 1907 год: «В аптеке Зиберт. Недоразумения с фармацевтами аптеки Зиберт кончились, причем обе стороны заключили между собою следующий договор: 1) В аптеке наследников Зиберт вводится двойная смена, как постоянная норма труда. 2) Для фармацевтов устанавливаются кроме жалованье, столовые и квартирные. Примечания: квартирные деньги выдаются в размере 8 рублей для каждого фармацевта, а столовые в размере 20 рублей. 3) Ночная дежурная комната должна отвечать гигиеническим условиям и быть при аптеке. Примечание: Норма ночных дежурств устанавливается не более 7 в месяц на каждого дежурного согласно с существующим штатом. 4) Низшие служащие аптеки (рабочие) пользуются в период от 1 мая до 15 сентября свободой от 8 часов вечера и до 8 часов утра, кроме очередного ночного дежурства. 5) Фармацевты (провизоры, помощники и  аптекарские ученики) прослужившие в аптеке не менее года могут поочередно летом от 1 мая  по 1 сентября пользоваться двухнедельным отпуском, с сохранением оклада жалованья. 6) Никто из служащих фармацевтов не может быть уволен из аптеки без уважительной причины к тому и без третейского суда над ним. Примечание: третейский суд состоит из врачей, по одному из каждой стороны и эти последние выбирают третьего по своему усмотрению. 7) На основании пункта 6-го, что никто из фармацевтов не может быть уволен без третейского суда над ним, следует также, что до окончания суда всякий фармацевт устраняется от работы, временно продолжает получать жалованье, столовые и квартирные и временно заменяется другим служащим за счет обвиненного третейским судом. Примечание: инициатива созыва третейского суда принадлежит не только г-ну управляющему (согласно параграфа 6), но и по требованию не менее двух младших фармацевтов. Новый служащий фармацевт принимается  лично г-ном управляющим. 8) Оценка труда фармацевтов с сего 18 февраля 1907 года, производится последующей категории, принимая во внимание для аптекарских учеников годы практики вообще и для аптекарских помощников годы требования в моей аптеке. Аптекарские ученики: вступительные 10 рублей, столовые 20 рублей, квартирные 8 рублей, через шесть месяцев - 15 рублей, столовые 20 рублей, квартирные 8 рублей, на втором году - 20 рублей, столовые 20 рублей, квартирные 8 рублей, на третьем году - 25 рублей, столовые 20 рублей, квартирные 8 рублей. Аптекарские помощники: на первом году вступления 40 рублей, столовые 20 рублей, квартирные 8 рублей, через шесть месяцев и до третьего года - 45 рублей, столовые 20 рублей, квартирные 8 рублей, на третьем году - 55 рублей, столовые 20 рублей, квартирные 8 рублей. 9) Все вышеприведенные правила остаются в силе для меня, владелицы Э.Ф. Зиберт и для моих преемников и при смене старого управляющего обязательны для нового управляющего, который на сем подписывается о своем согласии. 10) Все изложенные правила остаются в силе и обязательны и для того лица или учреждения, которому моя аптека может передаться в собственность. 11) Настоящие правила с подписями владелицы аптеки г-жи Э.Ф. Зиберт и г-на управляющего аптеки Э.Фишер, вступают в силу с момента подписания и копия с них высылается во врачебный отдел, а оригинал хранится при делах аптеки».

В 1905 году вместо аптеки А.В. Мандрыкиной (3-я) – аптека провизора Марка Абрамовича Винавера. В 1908 году управляющий провизор Гирш Евзелев Шмерлинг. В 1909 году управляющая провизор Наталья Mapковна Винавер. «Мясницкая» аптека провизора Марка Абрамовича Винавер, находилась на углу Вознесенской (Революционной) и Мясницкой (Интернациональной) улиц в доме Полянских.

В 1905 году открыта 4-я аптека провизора Арона Лазаревича Гурфинкеля. 

В 1905 году открыта 5-я аптека провизора Владимира Львовича Немзера. 

В 1908 году открыта 6-я аптека провизора Моисея Соломоновича Брагина.  «Новая» аптека провизора Моисея Соломоновича Брагина, находилась на углу Пятницкой (Коммунистической) и Московской (Советской) улиц в доме Мягкова (1915 г.), (Хованского 1913-14 гг.)

В 1909 году вместо аптеки провизора Арона Лазаревича Гурфинкеля (4-я) - аптека братьев Григория и Лазаря Рубиновичей Веллер. Управляющий провизор Григорий Рубинович Веллер. Перед тем, как открыть аптеку в Козлове, провизор Григорий Рубинович Веллер в 1894 году открыл аптеку при станции Богоявленск РУЖД. В 1896 году аптека при станции Богоявленск, уже  инженера-химика Лазаря Рубиновича Веллера, управляющий - провизор Арон Лазаревич Гурфинкель была закрыта.

А в 1895 году разрешено было открыть в селе Старом Сеславине Козловского уезда сельскую аптеку инженеру-химику Лазарю Веллер (1895-1900). В 1900 году управляющий - провизор Арон Лазаревич Гурфинкель. В 1905 году аптека в селе Старое Сеславино принадлежит жене провизора Софии Ф. Гурфинкель (1905-15).

В 1911 году вместо аптеки братьев Григория и Лазаря Рубиновичей Веллер – аптека жены провизора С. Н. Привес. Управляющий провизор Герш Михелевич Привес. Находилась на Монастырской (Филиппова) улице в доме Порецких.

В 1914 году вместо аптеки провизора Владимира Львовича Немзера – аптека провизора Садия Хаимовича Мушацкого. В 1916 году управляющий провизор Вольф Залманович Шейнман. «Сторожевская» аптека провизора Саддия Хаимовича Янкелевича Мушацкого, находилась на углу Мясной (Интернациональной) и  Лебедянской (Герасимова) улиц в доме Воронова.

Кроме аптек, в Козлове существовали аптекарские магазины - торговые заведения для продажи аптекарских товаров в сыром и обработанном виде, инструментов и парфюмерных товаров. В отличие от аптек - приготовлять лекарства по рецептам они не имели права.

В 1913 году в Козлове существовали аптекарские магазины:

1.Провизора Аарона Лейзеровича Гурфинкель, угол Мясницкой и Монастырской, дом Вороновых. (аптека № 30 Интернациональная № 100).

2. Гирша Лейбовича Файмана и Матвея Фроловича Королева, Московская улица дом Иловайского.

3.Братьев Григория Рувиновича и Лазаря Рувиновича Веллер, Московская улица дом Иловайского.

4. Крестьянина Алексея Ефимовича Петрова, Московская улица дом Стрельникова (ныне Краеведческий музей)

5.Провизора Гирша Шмуиловича Шмерлинг, Московская улица дом Веллера.

В 1915 году вместо аптекарского магазина крестьянина Алексея Ефимовича Петрова, Московская улица дом Стрельникова – аптекарский магазин провизора Моисея Соломоновича Брагина Московская улица дом Стрельникова.

Однако, история аптекарских магазинов в Козлове имеет более длительный срок. Листая Тамбовские Губернские Ведомости за 1885 год, обнаружил статью об открытии первого аптекарского магазина в Козлове. Привожу полностью: «В торговом мире нашего города появилась весьма интересная новинка – аптекарский магазин. Несмотря на прославленную торговую известность Козлова, в нем до сих пор ничего подобного не было. Больным, без различия их состояния, до открытия аптекарского магазина проходилось volens-nolens ведаться исключительно с аптеками, которые, пользуясь отсутствием конкуренции, в виде складов аптекарских товаров, брали с потребителей приготовляемых в латинских кухнях кушаний безобидную для себя цену. Конечно, потребители кряхтели, роптали в душе, но все-таки платили, веруя в целебные свойства аптекарских приготовлений, и глухой протест смертных ничего не мог сделать, не в силах был урезонить немилосердных аптекарей. Но теперь, с 15 сентября (1885 г.), открыт у нас аптекарский магазин А.В. Барковой. Гг. аптекаря, конечно, злобно смотрят на это открытие, зато наступила пора для козловцев дешевого лечения, по крайней мере, в три раза дешевле аптекарского. Хинин, например, продается по-гранно, 1 и 1 ½ коп. за гран, а унциями и того дешевле. Вообще все товары в магазине продаются по московским ценам. Нужно отдать справедливость врачам, которые, как мы слышали, многих из своих пациентов, в особенности бедных, направляют за лекарствами в магазин, рассказав при этом, как приготовить лекарство дома. Сведущие люди резонно утверждают, что аптекарям не по нутру пришелся аптекарский магазин. С своей стороны, желая торгового успеха и аптекарям, порадуемся за Козловских обывателей».

Из Постановления Козловской городской Думы от 12 сентября 1888 года. 2) Жена Смоленского 1-й гильдии купца, ныне временная Козловская 2-й гильдии купчиха Злата Захаровна Кабалкина 12 сего сентября заявила Городской Управе: желая открыть в городе Козлове магазин аптекарских товаров, он просит сделать о том распоряжение и выдать ей в разрешение открытия магазина надлежащее удостоверение, о чем городская Управа представляет на разрешение Думы. Обсуждая заявление Кабалкиной, некоторые из господ гласных считали не нужным открывать этот магазин, другие напротив, считая открытие Кабалкиной аптекарского магазина не безполезным в известном отношении и не находя к тому препятствия, признавали возможным удовлетворить просьбу Кабалкиной. В виду разногласия во мнениях, они голосовались и большинством голосов, 21 против 11, принято последнее мнение, поэтому ПОСТАНОВЛЕНО: разрешить Кабалкиной открыть в городе Козлове магазин аптекарских товаров, в чем и выдать ей надлежащее удостоверение.